![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
(no subject)
2014-06-25 09:16С чего начинается майя?
С картинки в твоем букваре...
С картинки в твоем букваре...
2014-06-25
Из книги Илая Парайзера «За стеной фильтров»:
«Схемы могут негативно повлиять на нашу способность непосредственно наблюдать происходящее. В 1981 году исследователь Клаудиа Коэн дала участникам эксперимента задание просмотреть видеозапись, как женщина отмечает свой день рождения. Одним сказали, что она официантка, а другим — что библиотекарь. После этого обе группы попросили воссоздать увиденную сцену. Люди, которым говорили, что женщина официантка, запомнили, что она пила пиво; те же, кому сказали, что она библиотекарь, запомнили, что она носит очки и слушает классическую музыку (на видео было показано и то, и другое, и третье). Информация, которая не сочеталась с ее профессией, чаще забывалась. В некоторых случаях схемы настолько сильны, что даже могут привести к фабрикации фактов: Дорис Грабер обнаружила, что около трети из 48 участников ее экспериментов добавляли собственные детали к своим воспоминаниям о 12 телевизионных сюжетах, которые им показывали. Детали эти основывались на схемах, активированных сюжетами».
«Схемы могут негативно повлиять на нашу способность непосредственно наблюдать происходящее. В 1981 году исследователь Клаудиа Коэн дала участникам эксперимента задание просмотреть видеозапись, как женщина отмечает свой день рождения. Одним сказали, что она официантка, а другим — что библиотекарь. После этого обе группы попросили воссоздать увиденную сцену. Люди, которым говорили, что женщина официантка, запомнили, что она пила пиво; те же, кому сказали, что она библиотекарь, запомнили, что она носит очки и слушает классическую музыку (на видео было показано и то, и другое, и третье). Информация, которая не сочеталась с ее профессией, чаще забывалась. В некоторых случаях схемы настолько сильны, что даже могут привести к фабрикации фактов: Дорис Грабер обнаружила, что около трети из 48 участников ее экспериментов добавляли собственные детали к своим воспоминаниям о 12 телевизионных сюжетах, которые им показывали. Детали эти основывались на схемах, активированных сюжетами».
Пища для ума
2014-06-25 18:10Из книги Илая Парайзера «За стеной фильтров»:
Ученые из Калифорнийского университета в Санта-Барбаре попросили участников эксперимента прочесть две модифицированные версии «Сельского врача» — странного, похожего на сон рассказа Франца Кафки. «В деревне за десять миль ждал меня тяжелобольной, — так начинается рассказ. — На всем пространстве между ним и мною мела непроглядная вьюга». У доктора нет лошади, но, когда он добирается до конюшни, там тепло и пахнет лошадьми. Из свиного хлева вылезает воинственный конюх и предлагает доктору помощь. Он подзывает двух лошадей и пытается изнасиловать служанку доктора, пока тот мчится к дому пациента сквозь метель. И это только начало—дальше идут странности за странностями. Рассказ завершается серией нелогичных рассуждений и загадочным заключением: «Послушался ложной тревоги моего ночного колокольчика — и дела уже не поправишь!» Задуманная Кафкой версия этого рассказа содержит «значимые угрозы» — непонятные события, которые подрывают ожидания читателей о мире и уверенность в своей способности что-то понимать.
Но ученые также подготовили другую версию рассказа, выстроенную в гораздо более традиционном духе, со счастливым концом и соответствующими мультяшными картинками. Загадки и странные события получали в ней объяснение. После прочтения той или иной версии рассказа участникам эксперимента давали другую задачу: попытаться угадать закономерность в последовательности чисел. Те испытуемые, которые прочли адаптированную (а не полностью переработанную) версию рассказа, добились почти вдвое больших успехов.
Ученые из Калифорнийского университета в Санта-Барбаре попросили участников эксперимента прочесть две модифицированные версии «Сельского врача» — странного, похожего на сон рассказа Франца Кафки. «В деревне за десять миль ждал меня тяжелобольной, — так начинается рассказ. — На всем пространстве между ним и мною мела непроглядная вьюга». У доктора нет лошади, но, когда он добирается до конюшни, там тепло и пахнет лошадьми. Из свиного хлева вылезает воинственный конюх и предлагает доктору помощь. Он подзывает двух лошадей и пытается изнасиловать служанку доктора, пока тот мчится к дому пациента сквозь метель. И это только начало—дальше идут странности за странностями. Рассказ завершается серией нелогичных рассуждений и загадочным заключением: «Послушался ложной тревоги моего ночного колокольчика — и дела уже не поправишь!» Задуманная Кафкой версия этого рассказа содержит «значимые угрозы» — непонятные события, которые подрывают ожидания читателей о мире и уверенность в своей способности что-то понимать.
Но ученые также подготовили другую версию рассказа, выстроенную в гораздо более традиционном духе, со счастливым концом и соответствующими мультяшными картинками. Загадки и странные события получали в ней объяснение. После прочтения той или иной версии рассказа участникам эксперимента давали другую задачу: попытаться угадать закономерность в последовательности чисел. Те испытуемые, которые прочли адаптированную (а не полностью переработанную) версию рассказа, добились почти вдвое больших успехов.
Из книги Илая Парайзера «За стеной фильтров»:
«Мы нарабатываем схемы и запрограммированы укреплять их. Психологи называют это «предвзятостью подтверждения» — склонностью верить в то, что подтверждает наши взгляды, видеть то, что мы хотим видеть.
Одно из первых и лучших исследований этой проблемы связано с матчем футбольных команд Принстонского университета и Дартмутского колледжа в конце университетского футбольного сезона 1951 года.
Команда из Принстона за весь сезон не проиграла ни одного матча. Ее нападающий, Дик Казмайер, только что попал на обложку журнала Time.
Игра с самого начала шла грубо и стала по-настоящему грязной, когда во втором периоде Казмайера удалили с поля со сломанным носом. В дальнейшей бойне одному игроку дартмутской команды сломали ногу.
Принстон победил, однако после матча газеты обоих университетов опубликовали обвинения в адрес соперников. Принстонские студенты обвиняли дартмутских в ударах ниже пояса; в Дартмуте же считали, будто принстонцы затаили обиду из-за того, что пострадал их нападающий. К счастью, поблизости оказались психологи, способные осмыслить противоречивые рассказы о тех событиях.
Они попросили студентов из обоих университетов, не видевших игру, посмотреть ее запись и подсчитать количество нарушений с каждой стороны. Студенты Принстона в среднем обнаружили по 9,8 нарушений со стороны Дартмута. Студенты же Дартмута увидели у своей команды в среднем лишь 4,3 нарушения. Один из выпускников Дартмута, посмотревший запись, пожаловался, что в его версии, должно быть, что-то изъято: он не увидел никаких проявлений грубого поведения, о котором так много говорили. Поклонники каждой команды видели то, что хотели видеть, а не то, что действительно было в записи».
«Мы нарабатываем схемы и запрограммированы укреплять их. Психологи называют это «предвзятостью подтверждения» — склонностью верить в то, что подтверждает наши взгляды, видеть то, что мы хотим видеть.
Одно из первых и лучших исследований этой проблемы связано с матчем футбольных команд Принстонского университета и Дартмутского колледжа в конце университетского футбольного сезона 1951 года.
Команда из Принстона за весь сезон не проиграла ни одного матча. Ее нападающий, Дик Казмайер, только что попал на обложку журнала Time.
Игра с самого начала шла грубо и стала по-настоящему грязной, когда во втором периоде Казмайера удалили с поля со сломанным носом. В дальнейшей бойне одному игроку дартмутской команды сломали ногу.
Принстон победил, однако после матча газеты обоих университетов опубликовали обвинения в адрес соперников. Принстонские студенты обвиняли дартмутских в ударах ниже пояса; в Дартмуте же считали, будто принстонцы затаили обиду из-за того, что пострадал их нападающий. К счастью, поблизости оказались психологи, способные осмыслить противоречивые рассказы о тех событиях.
Они попросили студентов из обоих университетов, не видевших игру, посмотреть ее запись и подсчитать количество нарушений с каждой стороны. Студенты Принстона в среднем обнаружили по 9,8 нарушений со стороны Дартмута. Студенты же Дартмута увидели у своей команды в среднем лишь 4,3 нарушения. Один из выпускников Дартмута, посмотревший запись, пожаловался, что в его версии, должно быть, что-то изъято: он не увидел никаких проявлений грубого поведения, о котором так много говорили. Поклонники каждой команды видели то, что хотели видеть, а не то, что действительно было в записи».